25.06.2012 в 12:13

Пишет  Moreles:

Братья
Ангел поправил немного покосившийся нимб, сверкающий после полировки.
Заколол небесной фибулой развевающийся хитон.
Расчесал длинные серебрянные волосы и заплел в косу.
- я готов! - сказал он и улыбнулся.

Демон не сдвинулся с места, заворожено глядя в пробивающиеся острые клычки в белозубой широкой улыбке ангела.

Ангел, заметив удивление, даже шок на лице чертенка, сквозь смех произнес:
- ну мы же все-таки одной крови)))
©

@темы: мысль!, репост

---

Пропала Ксюния Маркевич

Странное, пугающее чувство, когда листаешь новостную ленту и узнаешь, что не безразличный тебе человек, уже как две недели пропал без вести.

В Минске пропала девушка Ксюша.


вот тут ссылки на странички, где есть больше информации:
minsk-by.livejournal.com/7905055.html
vk.com/club40338361

Если вы ее видели, или можете чем-то помочь в ее поисках, пожалуйста, не оставайтесь в стороне.

---

я тормоз. (

Совсем выпала из жизни и пропустила тот факт, что мой любимый кинотеатр "Центр Видео" уже как пол года закрыт (((

@темы: мысли вслух, no comments

---

Неми, такая Неми, но все таки мотоцикл ^_~

@темы: Неми, картинки, комиксы

---

Когда лицо фальшивит

"Левый" эксперимент Харольда Закайма

Однажды к американскому психологу Полу Экману (Paul Ekman)...

Пол Экман
...профессору Калифорнийского Университета Сан-Франциско, крупнейшему специалисту в области распознавания лжи, обратился его коллега, Харольд Закайм (Harold Sackeim)...

Харольд Закайм
...профессор клинической психологии и психиатрии Колумбийского Университета.
Харольд Закайм (с коллегами) задумал провести интересный эксперимент, для которого ему понадобились фотографии лиц, выражающих различные эмоции.
А Экман, много лет изучая мимику лица, собрал огромный архив таких фотографий. Поэтому Закайм попросил у Экмана одолжить ему выражающих эмоции иллюстраций для проведения эксперимента.
– Конечно, дорогой коллега! – наверное, ответил Экман и одолжил Харольду Закайму иллюстраций.
Если Вы, дорогой читатель, не знакомы с работами Пола Экмана, проще всего сделать это, посмотрев сериал "Теория лжи" (Lie to Me).

Теория лжи
В сериале, конечно, это не Пол Экман, а "доктор Лайтман" (которого играет Тим Рот).
Но, по сути своей, наблюдая за работой доктора Лайтмана, вы познаете сферу многолетних научных изысканий Пола Экмана.
"Теория лжи" – это самый простой и доступный способ познакомиться с работами великого ученого. Кстати, профессор Экман является консультантом этого сериала.
Но вернемся к Харольду Закайму. Получив фотографии, Закайм с коллегами размножили эти фотографии, и... разрезали их.

Разрезанный Брэд Питт

Разрезали? – спросите вы. Зачем?

А вот зачем.

Эксперимент Закайма

Предположим, Закайм взял фотографию Брэда Питта, и разрезал её. Разрезал так, чтобы на одной части была только правая половина лица, а на второй – левая.

После этого Закайм сложил лицо Брэда Питта заново, но только... из одних левых или одних правых половинок.

Слева: из правых половинок
Справа: из левых половинок

В результате получилось два Питта-мутанта. Возможно, вам это покажется странным, такие вот ужасные трансформации с голливудским секс-символом: но учтите, что это мы на Питте тренируемся, а Закайм использовал фотографии никому не известных людей.

Мало ли какие лица бывают у людей? Какие угодно бывают.

Наделав фото мутантов, Закайм предъявлял их разным людям и просил ответить: а какое из лиц, по их мнению, является более эмоциональным?

Вы можете и сами попробовать: посмотрите внимательно на фото мутанта-Питта, и скажите, какое из них более эмоционально? "Правое" или "левое"?

Ответы респондентов неизменно совпадали: лицо, состоящее из левых половинок, является более эмоциональным.

Гнев. Страх. Печаль. "Левое" лицо было неизменно эмоциональнее "правого" лица.

И только в одном случае респонденты не нашли никакой разницы между правыми и левыми лицами.

Это были люди со счастливым выражением лица.

Во всех остальных случаях – левая половина лица человека была неизменно эмоциональнее правой.

Результат эксперимента был ожидаемым для Закайма. Ожидаемым, потому что таковым было его предположение, его гипотеза. Гипотеза, что левая сторона лица более эмоциональна. Но почему?

А вот почему.

Есть такое понятие: "асимметрия головного мозга". Или: "полушарная асимметрия". Говоря простым языком, правое полушарие мозга отвечает за работу левой части тела, а левое – за правую. Поэтому и асимметрия.

Какое полушарие управляет левой рукой? Правое.
Какое полушарие управляет правой рукой? Левое.
Какое полушарие управляет мышцами правой стороны лица? Левое.
Какое полушарие управляет мышцами левой стороны лица? Правое.

И так далее.

У каждого полушария при этом – своя специализация.

Левое полушарие, например, отвечает за письмо и счет. Когда вы что-то анализируете, это делает левое полушарие.

Правое полушарие воображает, мечтает и фантазирует. Если вы захотите представить, как выглядит Гитлер, раскрашенный в зебру, вам поможет правое полушарие.

Известно, что за эмоциональную сферу человека отвечает правое полушарие.

А, следовательно, предположил Закайм, "левое лицо" (мышцами которого управляет правое полушарие) будет более эмоциональным, более мимически экспрессивным, чем "правое лицо".

Что полностью подтвердилось в проведенном им эксперименте.

Ну, почти полностью. За исключением счастливых лиц, о которых было сказано выше.

Закайм не сделал из этого никаких выводов, и опубликовал результаты своего эксперимента в журнале "Science" (1978).

Но когда Экман прочитал статью своего коллеги, у него от удивления глаза на лоб полезли.

И было почему лезть.

Симметрия счастья

А все дело в том, что фотоматериалы Экмана, предоставленные Закайму, были... м-м-м... не совсем однородные.

Большинство фото были постановочными. Экман просил фотографируемых двигать теми или иными мышцами лица, чтобы получить нужную эмоцию.

И только фото счастливых лиц были подлинными. Экман делал их без предупреждения, в тот момент, когда люди действительно веселились.

На тот момент, когда Закайм попросил одолжить ему иллюстрации, Экман не придавал этому никакого значения. Одни постановочные, другие подлинные. Какая разница?

Когда человек улыбается, двигается определенная группа мышц. Когда сердится, другая. Когда расстроен, третья. Если двигать этими мышцами намеренно, результат на лице будет тот же самый, что и в случае подлинных эмоций.

Но когда Экман прочитал публикацию Закайма, он обнаружил, что разница есть. И что люди, которые были исключением в его иллюстрациях, по какой-то причине не поддаются правилу Закайма об эмоциональной лицевой асимметрии.

Вывод напрашивается сам собой: асимметрия возникает тогда, когда человек демонстрирует фальшивую эмоцию. Искусственную эмоцию. Намеренную эмоцию.

Если же эмоция настоящая, то лицевая асимметрия практически отсутствует.

Экман проверял и перепроверял этот вывод, и результат получался неизменным: когда люди "фальшивят" лицом, эмоция проявляется на лице асимметрично.

И левое "лицо" у них действительно более эмоционально, чем "правое".

Если бы Закайм знал, что он работает с "поддельными" эмоциями, возможно, он пришел бы к аналогичному выводу.

Заключение

Поначалу Пол Экман скептически отнесся к своему открытию.

"Асимметрия проявляется настолько незаметно, что практически невозможно определить ее без помощи точных измерений", пишет он в своей книге "Психология лжи".

Профессора можно понять. Ведь когда он передавал Закайму "поддельные" эмоции, у него и мысли не было о том, что они чем-то отличаются от подлинных эмоций.

Если он, профессор психологии, элементарно просмотрел тот факт, что натянутая на лицо, фальшивая, "деланная" эмоция распределяется по лицу неравномерно, то разве это смогут заметить остальные?

Однако этот скепсис разбился при первых же проверках.

Слева: актер Дольф Лунгрен
Справа: актер Джордж Клуни

На вопрос, является ли выражение того или иного лица симметричным или асимметричным, процент правильных ответов респондентов оказался значительно выше случайного.

В дальнейшем с помощью различных экспериментов Пол Экман сделал множество уточнений для своего первоначального вывода.

Например, у левши фальшивая улыбка чуть менее асимметрична, чем у правши.

В одних случаях эмоциональная лицевая асимметрия проявляется на левой, а в других – на правой стороне лица.

Гнев и улыбка сильнее проявляется на "левом" лице.

Страх и отвращение на "правом".

Экман также обнаружил, что в "деланных" эмоциях асимметричным может быть не только лицо, но и некоторые движения.

Повторяю, что во всех этих случаях речь идет о фальшивых, постановочных, имитируемых эмоциях.

Относительно подлинных эмоций вывод остался неизменным:

Если эмоция настоящая, то лицевая асимметрия практически отсутствует.

Понаблюдайте.

За вашими знакомыми. За коллегами на работе. За политиками на экране телевизора.

Это очень интересный и весьма продуктивный способ разобраться в искренности тех эмоций, которые транслируют окружающие вас люди.

psyberia.ru/

@темы: статьи, интересности, репост

---

13.06.2012 в 21:33

Пишет  Adeline Manticore:

Что-то в этом определенно есть


стырено.

@темы: прекрасное, картинки, репост

---

руны

результат гадания

5. СИЛА. МУЖЕСТВЕННОСТЬ. ЖЕНСТВЕННОСТЬ (URUZ).
Это знак завершения и новых начинаний. Он показывает, что ваша жизнь выросла за пределы своей формы, которая должна умереть, чтобы энергия жизни могла воплотиться в новом рождении, новой форме. То, что сейчас происходит, может побуждать вас претерпеть смерть внутри собственной личности. Помните, что новая форма, новая жизнь всегда лучше, чем старая. Приготовьтесь к новой возможности, внешне выглядящей, как потеря. Ищите среди пепла -- и откройте там новую перспективу и новое рождение.
РУНА ПЕРЕВЕРНУТА. Может показаться, что против вас используется ваша собственная сила. Для некоторых этот знак послужит сигналом тревоги, а незначительные неудачи и разочарования послужат намеками. Для других -- более бесчувственных и невежественных -- он будет связан с серьезным потрясением. Перевернутая, эта руна требует серьезного анализа вашего отношения к собственной личности. Но не отходите с пути в темноту. Оказавшись на глубоководье, научитесь нырять.

---

1. "Я" (MANNAZ).
Начальная точка -- это "я". Только ясность, желание измениться будут эффективны. Следует оставаться скромным -- это совет оракула. Независимо от того, каковы ваши заслуги, будьте уступчивым, сосредоточенным и умеренным. Старайтесь вести обычную жизнь необычным способом. Будьте удовлетворены, делая свое дело ради него самого. Никаких излишеств.

---

17. ДВИЖЕНИЕ. ПРОГРЕСС. ЛОШАДЬ (EHWAZ).
Это знак прохождения, перехода и движения, новых мест обитания, новых подходов или новой жизни. Он также обозначает движение в смысле исправления или улучшения любой ситуации. Для этой руны характерно постепенное развитие и устойчивый прогресс, медленный рост через бесчисленные сдвиги и перемены. Это может относиться и к делам, и к развитию идей. Взаимоотношения тоже должны подвергнуться изменениям, чтобы существовать и развиваться.
РУНА ПЕРЕВЕРНУТА. Движение натыкается на препятствие. Будьте уверены, то, что вы делаете (или не делаете), своевременно. Дело не в упущенных случаях: мы просто должны понять, что нам открыты не все возможности.

---

Пойти присоединиться: uborshizzza.livejournal.com/1969842.html

Как то оно странно. Уж больно зацепило.
И даже частично объясняет ццп, который твориться со мной последнее время >_< (читать как "последние годы")

@темы: о себе, мысли вслух, no comments, тесты

---

Штирлиц все стрелял и стрелял в Бормана.
Борман все не падал и не падал.
«IDDQD», — подумал Штирлиц
«IDKFA», — подумал Борман

@темы: цитаты

---

нашлось на просторах инета

Слишком сильные, слишком вредные, слишком гордые.
Если кто искал такую проблему на свою голову,
обращайтесь. Овны еще готовить умеют. ©

@темы: прекрасное, no comments, мысль!, цитаты

---

Dont Stop Me Now

Внимание! Под катом ООООЧЕНЬ длинная картинка

@темы: прекрасное, картинки, музыка, не моё творчество, комиксы

---

Аватар: Легенда о Корре / The Legend of Korra

Новость для тех, кто как я любит мультсериал Аватар: Последний маг воздуха.
Новый сезон, Легенда о Корре, уже вышел. (мало ли кто-то такой же тормоз как и я, и все еще не знает)
Завтра будет 9 (из 12) серия! А-ня-ня-ня!



rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3992104 (avi, серии ~ 250 Mb)
rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3997110 (mkv серии 450-800 Mb)

@темы: картинки, видео

---

06.04.2012 в 15:09

Пишет  Resurrection:

вот такая фантастика мне по душе
Свеча горела

Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.
- Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы?
Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет - костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.
- Д-даю уроки, - запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. - Н-на дому. Вас интересует литература?
- Интересует, - кивнул собеседник. - Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.
"Задаром!" - едва не вырвалось у Андрея Петровича.
- Оплата почасовая, - заставил себя выговорить он. - По договорённости. Когда бы вы хотели начать?
- Я, собственно... - собеседник замялся.
- Первое занятие бесплатно, - поспешно добавил Андрей Петрович. - Если вам не понравится, то...
- Давайте завтра, - решительно сказал Максим. - В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.
- Устроит, - обрадовался Андрей Петрович. - Записывайте адрес.
- Говорите, я запомню.

***

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.
- Вы слишком узкий специалист, - сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. - Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники - вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век... Как вы полагаете?
Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд.
Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.
Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем... Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом - затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский - две недели. Бунин - полторы.
В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг - самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак... Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.
"Если этот парень, Максим, - беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, - если он... Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду".
Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.
***
Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.
- Проходите, - засуетился Андрей Петрович. - Присаживайтесь. Вот, собственно... С чего бы вы хотели начать?
Максим помялся, осторожно уселся на край стула.
- С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.
- Да-да, естественно, - закивал Андрей Петрович. - Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.
- Нигде? - спросил Максим тихо.
- Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия - в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты... - Андрей Петрович махнул рукой. - Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?
- Да, продолжайте, пожалуйста.
- В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал - стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем - люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше - за счёт написанного за двадцать предыдущих веков.
Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб.
- Мне нелегко об этом говорить, - сказал он наконец. - Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете... Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!
- Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.
- У вас есть дети?
- Да, - Максим замялся. - Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?
- Да, - сказал Андрей Петрович твёрдо. - Научу.
Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.
- Пастернак, - сказал он торжественно. - Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела...
***
- Вы придёте завтра, Максим? - стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.
- Непременно. Только вот... Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, - Максим обвёл глазами помещение, - могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит?
Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.
- Конечно, Максим, - сказал он. - Спасибо. Жду вас завтра.
***
- Литература это не только о чём написано, - говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. - Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.
Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.
- Пушкин, - говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.
"Таврида", "Анчар", "Евгений Онегин".
Лермонтов "Мцыри".
Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий...
Максим слушал.
- Не устали? - спрашивал Андрей Петрович.
- Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

***

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.
Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн.
Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.
Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.
Классика, беллетристика, фантастика, детектив.
Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

***

Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил.
К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.
- Номер отключён от обслуживания, - поведал механический голос.
Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?
Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.
- А, Петрович! - приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. - Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.
- В каком смысле стыжусь? - оторопел Андрей Петрович.
- Ну, что этого, твоего, - Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. - Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.
- Вы о чём? - у Андрея Петровича похолодело внутри. - С какой публикой?
- Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.
- С кем с ними-то? - взмолился Андрей Петрович. - О чём вы вообще говорите?
- Ты что ж, в самом деле не знаешь? - всполошился Нефёдов. - Новости посмотри, об этом повсюду трубят.
Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей.
Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.
"Уличён хозяевами, - с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, - в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения... По факту утилизирован.... Общественность обеспокоена проявлением... Выпускающая фирма готова понести... Специально созданный комитет постановил...".
Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.
Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота. Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.
Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё.
Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.
- Вы даёте уроки литературы? - глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.
- Что? - Андрей Петрович опешил. - Вы кто?
- Я Павлик, - сделал шаг вперёд мальчик. - Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.
- От... От кого?!
- От Макса, - упрямо повторил мальчик. - Он велел передать. Перед тем, как он... как его...
- Мело, мело по всей земле во все пределы! - звонко выкрикнула вдруг девочка.
Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.
- Ты шутишь? - тихо, едва слышно выговорил он.
- Свеча горела на столе, свеча горела, - твёрдо произнёс мальчик. - Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить?
Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад.
- Боже мой, - сказал он. - Входите. Входите, дети.

Майк Гелприн
взято отсюда

@темы: прекрасное, интересности, цитаты, не моё творчество

---

13.02.2012 в 12:53

Пишет  Скрёб-поскрёб:

Телефонная будка
Нынешнее продвинутое поколение, небось, никогда не сталкивалось с объектом под кодовым наименованием «советская телефонная будка». Напоминаю, в канувшем в прошлое СССР таковая имела вид железной остекленной коробки, в которой на стене висел тяжелый телефонный аппарат. Сбоку или сверху на рычаге лежала трубка. Сверху торчал монетоприемник. Обычный звонок стоил две копейки, междугородний — пятнадцать. Звонок в скорую и милицию был бесплатным. В сущности, нынешние таксофоны весьма похожи на своих древних предшественниц, только вместо монеток в них суют кредитные и телефонные карточки. Сооружение не отличалось элегантной кондовостью английских телефонных будок, единственная стенка в нем обычно была изрисована похабенью и символами любых спортивных команд, а стекла разбиты. Скромные будочки втыкались около оживленных магазинов и перекрестков, рядом с кинотеатрами и школами. В девяностые годы их поголовно снесли, даже следа не осталось, лишь смутные воспоминания.
Вот почему меня так удивила затаившаяся в сиреневых кустах будочка во дворах на Петроградской. Я галопировал по делам, эдакая офисная креветка с портфельчиком и папочкой наперевес, а будка стояла себе, никого не трогала. Прежде вроде ее тут не было, и я затормозил, подвившись уличному раритету. Позабыли о ней, что ли? А что, местечко укромное. Никого, кроме тихих алкашей, вон и бутылки в кустах поблескивают. Натыкаешься порой в Питере на такие места, где время словно остановилось. Не поймешь, как год и век на дворе. Заросшие лебедой брошенные стадионы, закрытые на вечный капитальный ремонт школы или бывшие киношки. Старые облезлые афиши на стенах, ржавые указатели, ностальгия во весь рост.
Чертова ностальгия и толкнула меня в спину.
Дверь проржавела и ни в какую не желала открываться. Пришлось отложить портфель и применить грубую силу. Под адский скрежет и взлетевшее облако ржавой пыли мне удалось отодвинуть дверь на расстояние, достаточное, чтобы боком протиснуться внутрь.
Ощущения – как внутри стеклянной клетки для хомяков. Пахнет слежавшейся пылью, нагретым асфальтом и бензином. Аппарат сохранился в целостности, трубка и провод тоже на месте. Круглый цифровой диск с прорезями и металлическим стопором. Не снимая трубки, я невесть зачем повертел диск, отозвавшийся полузабытым жужжащим звуком. Представил зрелище со стороны: приличного вида тип забрался в старую телефонную будку и торчит там, как полный идиот. Поностальгировал, и будет.
Видимо, сработал условный рефлекс городского жителя. Раз есть телефон, по нему непременно надо позвонить. Ну, или хотя бы снять трубку. Я и снял, поднес к уху. Естественно, тишина. Бытовало во времена моего босоногого детства такое причудливое развлечение, называлось «эфир». Из уст в уста передавались условные «пустые» номера, не принадлежащие никому. Набираешь номер, слышишь сперва долгие гудки «занято», а потом – тишину, разрываемую треском статических помех. Кричишь в пустоту «але, але!». Если повезет, откликнется кто-нибудь, тоже набравший этот номер и бесцельно бултыхающийся в пространстве межтелефонной связи. С незнакомцем или незнакомкой из эфира можно было поболтать, обменяться номерами и договориться о встрече. Конечно же, ходили пугалки о том, как кто-то вышел на связь с недавно умершими или людьми из будущих времен, поговорил с блокадниками или девушками-телефонистками дореволюционных лет.
В эбонитовой выпуклой пластине с дырочками обитал давно вымерший, опустевший эфир. К будке даже проводов не вело, их срезали или украли в годы, когда нищеброды повально собирали цветной металлолом. Я слушал тишину, машинально бренча мелочью в кармане – и ничуть не удивившись тому, что на ладони оказались две копейки. Нынешние, никелево-блестящие, с Георгием, что держит в руке копие и тычет змия в жопие, а не прежние, с серпом и молотом. Я опустил их в щель монетоприемника. Копейки звякнули, упав в давно опустевший накопитель. Мой палец закрутил диск, набирая номер, который я сам давным-давно позабыл – а рука помнила.
Номер Жеки, моего лучшего школьного дружка. Веселого, смешливого Джека, с которым мы с первого учебного года сидели за одной партой. С которым менялись книжками, а долгими зимними вечерами с увлечением двух копающихся в шерсти обезьян мастерили макет огромного парусника. Жека был отличным пацаном и наверняка вырос бы толковым парнем… если бы классе в третьем или четвертом, под самое начало летних каникул, родители не увезли его на дачу. Он пошел с соседскими пацанами на рыбалку, им нужно было пересечь оживленное шоссе… и там Жеку сбила вылетевшая невесть откуда многоколесная фура. Сразу и наповал. Кровь на асфальте, орущие дети, разлетевшиеся в сторону удочки и ведра. Пятнадцать лет назад. Или двадцать. Меня перевели в другую школу, и все забылось. Было – и прошло.
Последний щелчок вернувшегося на место диска. Космическая тишина. Глупо цепляться за детские воспоминания.
Я уже собирался повесить трубку, как внутри нее смачно хрустнуло. Эфир наполнился шорохами, потрескиванием и шелестами, сквозь которые прорвался отчетливый детский голос:
- Алло? Алло, я слушаю! Алло, вам кого, папу?..
Я онемел. В буквальном смысле. Солнечный яркий день за давно немытыми стеклами будки сгинул. Я завис в непроглядной черноте, заточенный внутри железной будочки, стиснув телефонную трубку, откуда нетерпеливо спрашивали:
- Алло? Алло, мам, это ты?.. Да все в порядке у меня, слышишь? Рюкзак собрал, жду тебя, приезжай скорее!..
- Жека, — беззвучно выговорил я. Мрак снаружи сгущался, будка раскачивалась, летя и крутясь вокруг собственной оси. Я падал в водоворот темноты, я был мечущимся без толку сигналом, который некому принять. – Жека!
Меня услышали. Там, с той стороны, с изнанки мира, меня услышали. И узнали:
- Леш? Леш, ты? А чего голос такой, как из бочки? Я сперва подумал – взрослый дядька какой-то, не туда попал или папаше звонят… Леш, слышь, я уезжаю – на даче торчать до самого конца лета. Хочешь, приходи проводить, мы в шесть выходим – и на Финбан…
- Жека! – я обрел голос. – Жека, никуда не езди! Не езди, слышишь! Скажи маме, пузо пучит! Скажи, что не хочешь на дачу, что сдохнешь там от тоски! Не езди туда!
- Да все уже решено, — уныло отозвались из трубки. – В лагерь путевок не было, меня тетке решили подкинуть, чтоб в городе не торчал. Маму не переспоришь…. Маму не переспоришь… — его голос начал дребезжать и уплывать, — судьбу не перешибешь, Леха… Даже если очень хочется… ты береги себя, ты… — голосок Жеки перекрыл нарастающий вой и надрывный скрип намертво схваченных тормозами шин. Я различил шлепающий звук удара, трубка зашлась многоголосым истошным воплем и я бросил ее. Отшвырнутая трубка ударилась о стену и закачалась на проводе, продолжая рыдать и голосить. Что-то скрежетало и ломалось, я бился плечом в заклинившую дверь, она не открывалась, а бестелесные голоса истошно визжали. Из трубки закапало чем-то вязким и тяжелым. За стеклами плыла и колыхалась тьма, в будке запахло тухлятиной, я задыхался, отчетливо понимая: еще мгновение взаперти, и я точно сойду с ума. Двинусь крышей. Зашуршу шифером.
Проклятая дверь наконец подалась.
Я вывалился в обычный и привычный мир. Грохнулся на колени, разодрав брюки и кашляя так, будто собирался вывернуть желудок наизнанку. Меня заливисто облаяла пробегавшая мимо собачонка и подозрительно оглядела ее хозяйка. Кажется, я полз на четвереньках, скуля, пока с размаху не вломился головой в стену дома.
Не помню, сколько я там сидел. Наконец собрался с силами и встал, с трудом отыскал брошенный портфель. Никакой телефонной будки в кустах, но в траве я разглядел остатки кирпичного квадрата-фундамента. Что-то там когда-то стояло, может, и вправду телефон, а может, трансформатор или будка дворника. Мне было хреново, так хреново, как никогда в жизни. Трясущимися руками я полез за мобильником – вызвать такси, отменить встречи на сегодня. Ткнул в кнопку вызова, поднес трубу к уху, услышал гудки… и метнул мобилу в кусты.
Я не мог говорить по ней. Боялся снова услышать космическое молчание и пробивающийся сквозь него голос давно умершего мальчишки, а потом – скрип шин тормозящего грузовика. Боялся упасть во тьму электронных импульсов, мечущихся в эфире, и потеряться там. Потеряться навсегда, стать еще одним призрачным голосом.
Я боялся, я так боялся…
Я и сейчас боюсь. Психиатры говорят: внезапная телефонофобия, боязнь телефонных звонков и самих телефонных аппаратов. Не могу заставить себя прикоснуться к гладкому боку мобильника, не могу взять трубку. Что, если Жека снова заговорит со мной из темной пустоты?
Что, если это окажется вовсе не Жека?.. Сколько их там, одиноких, не успевших сказать последнее слово, ответить на самый важный в жизни звонок, позабытых и утраченных?
А от этих проклятых мобильников никуда не деться, они повсюду…

Автор:  Джерри_

@темы: прекрасное, интересности, цитаты, не моё творчество

---

Однажды в Асгарде



©

стащено отсюда

@темы: прекрасное, картинки, комиксы

---

@темы: картинки

---

©_©

- Если человек обманул вас один раз, значит он подлец. Если человек обманул вас два раза, значит вы дурак. © unknown
- я танцую на этих ебаных граблях! © Ирина Тишевич

@темы: no comments, мысль!, цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вдохновение для знака Зодиака Овен

Что нужно Овну для вдохновения? Захватывающее приключение, шумная вечеринка или даже просто оказаться в водовороте ярких событий. А если учесть, что большинство Овнов – вечные двигатели, вокруг которых постоянно происходит что-нибудь подобное, то проблем с вдохновением у них не бывает почти никогда!

Узнать, где прячется твоё вдохновение.

@темы: тесты

---

репост.

Хороший пост
Я не боюсь что мой сын будет геем. Я боюсь, что мой сын будет мудаком.

@темы: репост

---

Disassembled - A Marvel Fan Animation by Junaid Chundrigar

Это прекрасно! )))
Они даже не забыли про создателя ^_^'

@темы: прекрасное, видео